Андрей Стрижаков: как после травмы переосмыслить отношение к спорту — чтобы потом вернуться и улучшить результаты

В начале декабря приехал в Турцию и там провёл остаток зимы. Мы с Васей Пермитиным сделали кемп в Турции, чтобы дать возможность нашим ученикам концентрированно подготовиться к сезону — почувствовать себя профиками, которых ничего не отвлекает от тренировок.

Раньше всегда зиму проводил дома и тренировался либо в манеже, либо на улице. Для меня привычно бегать по снегу, я себя комфортно ощущаю.

А вот когда проводишь в Турции два месяца и возвращаешься в Москву, и там грязно, сыро и холодно — морально тяжелее себя заставить выйти на тренировку. 

Но иногда прикольно возвращаться в холодный климат и вспоминать, что мороз может щипать лицо и пальцы на ногах могут отмерзать.

Неа, я тот самый человек, который в любую погоду бежит в одних кроссовках. У меня одна пара, которую я купил в конце прошлого года. Не знаю, можно ли её назвать трейловой, но у нее агрессивный протектор — и я в ней бегаю и по лесу осенью и весной, когда поверхность неустойчивая и скользкая.

В Москве тротуары чистят довольно хорошо, и можно бежать по асфальту. А когда на улице гололёд, бегаю в манеже или на беговой дорожке.

На этот счёт есть много разных мнений, но я существенной разницы не чувствую.

Понятно, что на беговой дорожке под тобой движется полотно, и усилий ты прилагаешь меньше. На беговой дорожке мой лактат обычно ниже, чем во время пробежки на улице с той же скоростью.

У меня есть знакомые врачи спортивной медицины, которые говорят, что дорожка разгружает опорно-двигательный аппарат, потому что она сама амортизирует.

Если говорить про усилия, то они плюс-минус одинаковые. Но чтобы их ещё сильнее уравнять, можно на дорожке поставить наклон на 1 градус.

Очень нравится. Когда я выбирал себе тренера после длинного перерыва в беговой карьере, я хотел найти человека без старых шаблонов, который не будет работать по совковой системе.

Мне важно, чтобы тренер не был тираном, который хочет, чтобы его слушали и не задавали вопросов. Мне хотелось диалога, чтобы мы разбирались в том, что делаем. 

За Васей я давно наблюдал и понял, что он транслирует то, что я хотел бы видеть в тренере. Я с ним связался, и мы начали сотрудничать с конца 2022 года.

По мере нашего с Васей общения, я от него получаю информацию, по-другому смотрю на какие-то вещи. Естественно, это отражается на том, как я работаю со своими учениками.

Но есть моменты, которые отличаются. Надо брать в расчёт, что Вася тренирует достаточно подготовленного человека. У меня есть спортивный бэкграунд, и я могу выполнять большой объём работы и тренироваться два раза в день. 

А большинство любителей тренируется три раза в неделю. И в этом случае не всегда есть смысл применять только ту методику, по которой мы работаем с Васей. 

Нужно быть более гибким: где-то быть чуть пожёстче, где-то помягче. Нужно уметь правильно интерпретировать информацию, которую имеешь, и адаптировать её под запрос конкретного человека. 

Один хочет просто пробежать дистанцию без привязки ко времени. У другого гонка за секундами. И ко всем нужно найти подход.

До того, как с Васей пообщался, я долго думал работать с Андреем Фарносовым. Он довольно классно тренирует учеников, у него много знаний в этой сфере. Но что-то не складывалось у нас.

Даже не знаю.

Не, когда я уходил из профессионального спорта, я снял с себя намерение, что обязательно нужно кому-то что-то доказать. Мне не хочется демонстрировать, что результат во главе всего. Не хочу быть «быстрее, выше, сильнее». Сейчас от тренировок и выступлений получаю максимум удовольствия.

Сейчас всё гораздо проще, расслабленней. Если результат будет не тот, на который я рассчитывал, меня это никак не огорчит. 

Я просто делаю свою работу и получаю удовольствие. И мне кажется, это принесёт плоды. Прошлый год показал, что если делаешь то, что тебе нравится, с удовольствием, если себя не угнетаешь, результат сам приходит.

Да. Я на всех этих забегах бежал и думал «блин, нифига, а так можно?». Меня удивляло, что я после существенного перерыва бегу наравне с ребятами, с которыми до травмы мы выступали на одних соревнованиях. 

Мне казалось, что между нами должна быть существенная разница в форме и в результатах. А прошлый сезон показал, что в некоторых моментах я был быстрее.

Про него, Андрея Леймана и других ребят, которые сейчас продолжают на профессиональном или полупрофессиональном уровне выступать.

У меня нет ни с кем личной вражды, нет мыслей «а вот ему точно нельзя проиграть». Мне просто интересно, когда есть с кем побороться на дистанции, когда есть за кем подтянуться или кого-то я могу подтянуть.

Для многих бегунов ориентиром на средние и длинные дистанции является Володя Никитин, который особняком держится далеко впереди всех. И, конечно, хочется за ним тянуться, хочется где-то близко с ним оказаться. 

Но, опять же, нужно понимать, что Володя — профессионал, он всё время и все свои действия направляет на достижение результата. Я далёк от режима, в котором он тренируется и живёт. 

У меня есть параллельно какая-то работа, поездки. Тот же кемп, где приходится в течение дня переключаться со своей тренировки на тренировку с ребятами. Ложусь спать не всегда вовремя, по разным обстоятельствам.

И понятно, что это не приближает меня к результатам Володи. Чтобы с ним бороться, нужно жить жизнью профессионала.

Не могу сказать, что недосягаемы. К ним можно прийти в течение определённого времени, если стабильно и беспрерывно выполнять работу и делать её правильно.

Но мало у кого это получается. Мне кажется, здесь есть проблема тренерских подходов. Возможно, люди придают слишком большую значимость каким-то вещам.

Если бы они относились к этому проще, позволяли себе не напрягаться, не держать в уме постоянную гонку за кем-то, за временем — может быть, результат был бы другой.

У меня было две тренировки в день. Между ними отдых, какие-то восстановительные процедуры, всё крутилось вокруг результата. Хотел попасть в призы на чемпионате России, оказаться в сборной. До 2015 года были фантазии по поводу чемпионатов Европы, мира, Олимпиады. Потом это всё пропало.

Я понял, что замкнут во внутренней системе, и дальше чемпионата России не прыгнуть. И я начал концентрироваться на том, что нужно обязательно быть в российском топе.

Всё, что ниже топ-3 — не котируется. И другого маркера твоей успешности как спортсмена как будто нет.

Зато сейчас я вышел из этой гонки, а получаться стало лучше, чем раньше. Несмотря на то, что сейчас я ещё и работаю дополнительно и не посвящаю всего себя тренировкам. 

Принципиально — нет. Появилось больше оборудования — купил лактометр, и теперь больше ориентируюсь на цифры. 

Стал больше внимания уделять восстановлению, чаще ходить на массаж или использовать PowerDot, перкуссионные массажёры.

Нет особой методики питания. Есть базовое правило: не ограничивать себя в углеводах. Но это при условии, что правильно выстроена интенсивность тренировок и их направленность.

Не должно быть дефицита углеводов, потому что это основной источник энергии, который используется во время нагрузки. Мы едим много мармелада и после тренировки грамм по 100 можем залепить.

После тренировки нужно восполнить затраты энергии, можно делать это быстрыми углеводами. А в обычные приёмы пищи важно есть медленные углеводы.

Вася любит кисель. Потому что там есть и быстрые, и медленные углеводы. Выпил после тренировки — закрыл «первоочередную» потребность в углеводах, потом ещё что-то «про запас» у тебя осталось, отложилось в гликоген на следующей тренировке.

Если хочешь одновременно и добиться результата, и похудеть — это не очень сочетаемые вещи. Потому что организм будет постоянно работать в долг, ему будет не хватать энергии. Он будет брать её из каких-то других источников, организм будет истощаться, и это может приводить к проблемам со здоровьем, к травмам.

Да, я плохо и мало спал, питание было скудное. Сам рацион был ненасыщенный. Углеводов мало, а тренировки объёмные. 

Организм терял мышечную массу, на фоне этого происходили травмы. Был в таком стрессе, что даже во сне расслабиться не мог. Сон был неглубокий, я постоянно просыпался, либо долго не мог уснуть, и вот это имело накопительный эффект.

Это привело к травме, которая потом почти пять лет меня беспокоила.

Два года у меня был отёк в суставе, то есть в нём постоянно была жидкость. Из-за этого была атрофия мышц, и стопа неправильно работала, нагрузка неправильно распределялась.

Бывает. Временами кажется, что возвращаются боли, но на следующий день проходят. Скорее всего, есть какой-то остаточный эффект, ограничение подвижности в суставе, когда мышцы начинают уставать.

Врач-реабилитолог Юра Сдобников, с которым я работал, говорил, что нужно за этим следить. Чтобы не было ограничения подвижности в суставе, иначе нагрузка может неправильно распределяться.

На мобилизацию суставов. В какой-то момент у меня голеностоп не сгибался, нога была как костыль. И задача была в том, чтобы заставить сустав сгибаться — чтобы он не блокировался, и чтобы мышцы нормально могли функционировать.

Я выполняю упражнение, которое позволяет сустав немного расшатывать, чтобы он во время нагрузки не блокировался.

В какой-то момент просто понял, что не вывожу. Всё навалилось, накопилось. В первый раз я пошёл после травмы, когда завязал с профессиональным спортом — потому что почувствовал, что не адаптирован к обычной жизни. 

Частая проблема профессиональных спортсменов — когда выпадают из спорта, они не знают, что делать дальше. 

Знаю много примеров, когда успешные бывшие спортсмены начинают бухать, заканчивая карьеру. Просто потому, что не знают, что делать. Они испытывают стресс и не знают, как с ним справляться.

Возможно, если бы практика похода к психологу была более развита, эти люди могли по-другому взглянуть на мир.

Но я понимал, что нифига не сработает подход «просто попить пивка с друзьями». Надо реально понять, что со мной происходит. 

Я начал ходить в психологу, разобрался в каких-то поверхностных вопросах. Потом стали копать глубже. И это упорядочило многие мысли. Я стал более ясно смотреть на какие-то вещи.

Психолог помог понять, что я не хочу быть тем бегуном, которым я был до этого. Таким шизоидом, который занимается до трясучки.

Не могу сказать, что считаю себя прям любителем-любителем. Я, скорее, не могу себя причислить к профессионалам, потому что статьи расходов, которые профикам закрывают спортивные организации, я закрываю сам. То есть мне нужно на это заработать.

Профики видят свою профессию как основную в жизни, я же пытаюсь смотреть более широко и найти другие интересы.

Пока нет чёткой идеи, но хотел у себя в Воронеже провести забег. Сейчас популярно трейловое направление, а кросс, как дисциплина, не сильно развит.

Я не какой-то эпатажный чувак, который стремится кого-то развлекать. Я по темпераменту далёк от Искандера Ядгарова, который в костюме Джокера может пробежать. Не вижу себя шоуменом.

Мне нравится, когда кто-то другой устраивает открытое противостояние — и делает это на позитивной ноте, без хейта и агрессии. 

Было бы прикольно что-то необычное устроить, но я не буду стремиться что-то придумывать в этом направлении.

Соревнования — тоже часть тренировочного процесса, так что при хорошей подготовке это нормально. При этом пробежать два полумарафона подряд с хорошим результатом будет сложно, а две десятки вполне реально, нужно смотреть на контекст. 

Моя текущая подготовка позволяет выходить как на 10 км, так и на 21.1 км. Сейчас начало сезона, и мы ещё не начинали тренироваться специфично под одну из дистанций.

Сам забег прошел комфортно, только свело икроножную за 3 км до финиша, и пришлось бежать осторожнее.

Пока сложно сравнить эти дистанции, десятку я распробовал, с половинкой только знакомлюсь. Но есть ощущение, что она мне подходит больше. Посмотрим, что буду думать в конце сезона.

К марафону не готов ни морально, ни физически. Пока для меня это сложная дисциплина, требующая больших ресурсов на подготовку. А это не сочетается с моим восприятием тренировочного процесса. Но попробовать марафон, конечно, хочется. 

Не знаю, смог бы конкурировать с ребятами. В теории могу даже пробежать по рекорду России — но это только теория, которая зачастую не совпадает с практикой.

Результат рождается в борьбе с более сильными соперниками. Сейчас у марафонцев нет регулярной соревновательной практики с хорошей конкуренцией. Возможно, лига марафонов Брикс что-то изменит.

Подготовка к марафону — сложный и трудоёмкий процесс не только для спортсмена, но и тренера. Не каждый способен с этим справиться, не поддавшись эмоциям.

Плюс у нас довольно возрастной состав элиты, в нём нет молодых ребят, это тоже не способствует обновлению рекорда. 

В ближайшее время буду на сборе в Кыргызстане, набирать форму к сезону. В планах на сезон — две десятки на «Белых ночах» и «Ночном забеге» в Москве. И хочется найти ещё одну половинку, где можно сбегать на результат.