Василий Пермитин: норвежская модель тренировок, детство в семье спортсменов и пиковая производительность человека

Дело было в Италии на озере Гарда. Однажды подумал «дай попробую». И в этот же день сделал первую тренировку-прикидку — проплыл на озере, проехал на туристическом велосипеде с корзинкой и грыжей на колесе и пробежал 3 километра. Увидел, что могу бежать быстро после велосипеда. Решил, что буду заниматься триатлоном. Короче, в омут с головой.

Посмотрел, как обстоят дела в российском триатлоне. Понял, что ни с кем не хочу связываться, чтобы изначально не засорять голову. И уж тем более не хочу ни к какому отечественному тренеру.

Решил, что буду тренироваться и изучать всё сам. Познакомился и подружился с Лёшей Калистратовым, поехали вместе на первый сбор на Кипр. У Лёши я научился многим техническим моментам и навыкам. 

Ошибок наделал очень много, сначала вообще не понимал, как сочетать все три вида спорта и дозировать нагрузку, не понимал специфику. Начинал довольно бестолково, но было огромное желание разобраться в вопросе подготовки.

Стал изучать топовых зарубежных тренеров, у которых здорово выступают атлеты, прослушал огромное количество подкастов, в которых они рассказывают про тренировочный процесс. Изучал стравы сильнейших спортсменов. Так у меня сложилась хорошая база, я понял, как устроены разные школы и тренировочные философии в триатлоне. Также начал следить за питанием, понял важность углеводов. 

Потом узнал больше про норвежскую модель. Как они начали преуспевать в нетрадиционных для них видах спорта — лёгкой атлетике, триатлоне и велоспорте. И я захотел разобраться, как устроена их философия и в чём заключается их концепция. 

Одержал самую яркую свою победу: выиграл Кубок России в 2021 году. Надо мной тогда посмеивались ребята из сборной, которые комментировали трансляцию.

Сначала говорили «он там по своему ютубу тренируется, фигней занимается». Когда за километр до финиша стало понятно, что я выиграю, они вдруг поменяли мнение, сказали «а может так и надо — дерзать, учиться на ютубе, искать что-то новое». Было забавно.

В беге я не следил за питанием. Перейдя в триатлон, тренировочный объём увеличился, и я стал к этому внимательнее подходить. Уже потом проанализировал, что в беге часто случалась перетренированность из-за недоедания углеводов и дефицита энергии. В триатлоне кратно возрастает расход энергии. Если мы её вовремя не восполняем, это очень критично.

Если мы берём спортсмена любителя в триатлоне, у него помимо спорта есть, быт, работа, семья, прогулки, походы в магазины, в театр… на всё это нужна энергия. И тут бы хорошо следить за этим расходом и не ловить дефицит, потому что дальше всё как карточный домик начинает рассыпаться. Просаживается иммунитет, начинает разрушаться мышцы и так далее. Очень важно соблюдать правильный энергетический баланс и следить за поступлением всех важных макронутриентов в нужном объёме и пропорции: белков, углеводов, жиров, клетчатки.

При обычной еде — да. А за 30 минут до тренировки, во время неё и 30 минут после — можно закидывать быстрые углеводы, они сразу пойдут в топку. Если проблем с желудком нет, подойдёт и кола, и мармеладки. А самое простое решение — это вода с сахаром. В тренировочном процессе я не так много использую спортивные гели, вода с сахаром — это проще и удобнее.

Я говорил так, потому что легкоатлеты тренируются гораздо меньше других спортсменов. У триатлонистов всё нон-стопом: успеваешь только поесть и поспать между тренировками.

Но в лёгкой атлетике сейчас произошёл скачок: благодаря современной обуви теперь можно тренироваться гораздо больше. Несколько лет назад у нас не было карбоновых кроссовок с энергоёмкой пеной. Объём работы, который могли выполнять бегуны, был очень ограничен. 

Сейчас обувь позволяет на более высоких скоростях с меньшей ударной нагрузкой и меньшим стрессом для организма выполнить больше работы. Метаболически по сердцу и другим показателям мы не ограничены  в тренировках — велосипедисты же тренируются по 30+ часов в неделю. Сердце, метаболизм, кровеносная, кислородная система может выдержать большую нагрузку — значит, лимитирует что-то другое. И в беге нас ограничивает именно ударная нагрузка. 

Соответственно, сейчас в беге такой «бум» происходит. За счёт технологий мы можем больше работы выполнять, и, как следствие, получать более высокий результат. Получается, легкоатлетов в бездельники теперь можно не записывать.

Да, у меня и минилаборатория есть, куча датчиков, лактометры и так далее. Наверное, дело не в самих технологиях, а в том, как их применять в контексте пиковой производительности человека: как воздействовать на организм, чтобы получать максимальную отдачу. Это мне интересно.

Олаф Александр Бу — главный тренер и хедлайнер норвежцев в триатлоне и спортивной науке, человек, который обладает инженерным бэкграундом и совершенно другим типом мышления — изучает, как мы можем сдвинуть лимиты человеческой производительности в спорте. 

Благодаря технологиям, благодаря мысли и норвежской философии, которая тоже активно развивается, мы видим, как можно воздействовать на организм гораздо умнее, точнее и эффективнее. Я же просто иду по их стопам, еду по уже проложенным рельсам и пока просто изучаю, как это делают лучшие в мире. 

Норвежская модель подразумевает достижение высокого результата не за счёт жёсткого форсирования, а за счёт развития здоровья. У человека укрепляется иммунитет, метаболические процессы прекрасно работают, хорошо утилизируется лактат, и за счёт роста этого «фундамента» он может показать пиковый результат. На здоровье это влияет в положительную сторону. При правильной и грамотно выстроенной работе.

На это есть ряд причин. Норвегия находится в благоприятной точке, когда у страны есть возможность развиваться и инвестировать в здоровье нации. На данном этапе у них всё неплохо с экономикой, они могут себе позволить выделить ресурс на оздоровление через спорт и при этом они умеют грамотно инвестировать и оптимизировать расходы на спорт. Для них здоровый образ жизни — это норма. Дети из роддома едут на лыжах, хорошая инфраструктура, куча парков, есть прекрасные возможности для занятий спортом. При этом в профессиональный спорт вкладывается очень ограниченное количество ресурсов, но они умеют очень круто оптимизировать этот процесс. Хотелось бы, чтобы наши федерации поучились этому у них.

Вторая причина — они поставили себе цель стать лучшими в мире. Они преуспели в лыжах, а потом решили зайти в бег и триатлон.

Население страны — всего 5 миллионов. Поэтому они стали думать в сторону того, как «работать с тем, что есть», как искусно научиться тренировать организм. В Норвегии решает тренировочный подход и философия, а не талант. Эти причины повлияли на то, что сформировался такой феномен, который сейчас шумит на весь мир.

Не знаю, посчастливилось мне родиться в такой семье или наоборот — у меня бабушка и дедушка тренеры, папа и мама сильные известные бегуны и тоже тренеры. Мама — призер Чемпионата Европы, экс-рекордсмен мира, папа тоже сильно выступал. Поэтому, конечно, с меня был большой спрос.

Сначала я тренировался у бабушки, потом у дедушки и уже после начал заниматься с отцом. Мне часто не нравилось, что он не мог объяснить, почему даёт мне ту или иную тренировку. Может быть, у меня отсюда и сформировалась такая потребность понимать, как всё устроено. Но, к сожалению, на тот момент ещё не хватало ума самому разобраться, как правильно тренироваться, готовиться.

У меня была большая насмотренность с самого детства, мне хотелось быть как родители, я этим горел, мне очень нравилось. 

Я любил спорт, но при этом папа меня ещё заставлял им заниматься. А когда тебя что-то заставляют делать, ты назло хочешь пойти наперекор. Поэтому я перепробовал кучу других видов спорта: паркур, скейтборд, экстремальный велосипед и ролики, короче катал и прыгал на всём, на чём только можно было. В итоге остался в лёгкой атлетике. В глубине души понимаю, что это мой выбор. 

Бывало, получу двойку или тройку и меня не пускают в манеж в другой части города, а на улице зима и -25С°. Я тогда делал тренировки на лыжной трассе. Думаю, отношения со спортом были двоякие. Иногда мягкие, иногда не очень.

Это не очень здорово, конечно — опасно для здоровья, можно сильно навредить себе и получить необратимые последствия.

Сейчас мне интереснее «ковыряться» в подходах, следить за прогрессом. Следить, как то или иное действие влияет на результат. Когда видишь на каждой тренировке какие-то улучшения и понимаешь, что всё правильно делаешь — вот это мне нравится. Круто понимать, как ты можешь менять свой организм, умеешь делать это филигранно, прогнозировать и получать желаемый результат. В то же время победы и внимание — тоже штука приятная. 

Если говорить про конкретные цели: в триатлоне я так и не выиграл чемпионат России, хочу хотя бы на какой-то дистанции это сделать.

С международной карьерой пока непонятно ничего. Я чуть-чуть успел в предыдущий год за границей постартовать, хотел дальше в этом развиваться, находиться в этой сфере и тусовке. Но не судьба. 

Бег нравится тем, что цифры — они и в Африке цифры. Пробежать на результат и дома можно. В триатлоне более размытое определение результата. Поэтому в беге, наверное, на десятке хотелось бы 30 минут разменять в следующем сезоне — закрыть наконец свой гештальт.

Конечно. На самом деле, я знаю, что раздражаю большое количество людей в том же триатлоне. Многие меня считают выскочкой, и что я по методикам из интернета тренируюсь и выигрываю — такая наивность многих злит. 

Я что-то новое привношу в индустрию, рассказываю об этом с детским восторгом, потому что мне правда это нравится. Но много кого я раздражаю.

Когда выиграл кубок России, были недовольные ребята, которые даже пытались организовать травлю под постом федерации, а потом как ни в чём ни бывало брали вазелин у меня на старте (не для того, о чём вы подумали, просто, чтобы гидрик не натирал) и улыбались в лицо. У всех свои развлечения. И когда подворачивается случай с ними побороться или кого-то победить, это, безусловно, приятно.

Люблю показывать, что по ютубу тоже можно тренироваться. Это, конечно, ирония — я о том, что всегда нужно развиваться и становиться лучше, а не делать десятилетиями одно и то же и ждать прорыва. Всем, кто с пренебрежением и насмешкой к этому относится, мне нравится показывать на своём примере, что это работает.